Идея эволюции, т. е. постепенного изменения и развития живого мира, - пожалуй, одна из самых мощных и великих идей в истории человечества. Она дала ключ к пониманию происхождения бесконечного разнообразия живых существ и в конечном счете появления и становления самого человека как биологического вида.

Сегодня любой школьник на вопрос о том кто создал эволюционную теорию назовет имя Чарльза Дарвина. Не умаляя заслуг великого английского ученого, отметим, что истоки эволюционной идеи прослеживаются уже в работах выдающихся мыслителей античности. Эстафетную палочку подхватили французские ученые-энциклопедисты XVIII в. и, в первую очередь, Жан Батист Ламарк.

Система взглядов Ламарка, несомненно, была огромным шагом вперед по сравнению с воззрениями, существовавшими в его время. Он был первым, кто превратил эволюционную идею в стройное учение, оказавшее огромное влияние на дальнейшее развитие биологии.

Однако в свое время Ламарка «замолчали». Умер он 85 лет от роду, слепым. Следить за могилой было некому, и она не сохранилась. В 1909 г., спустя 100 лет после выхода главного труда Ламарка «Философии зоологии», в Париже был открыт памятник создателю первой эволюционной теории. На постаменте были выбиты слова дочери: «Потомство будет восхищаться Вами…».

Великому Ламарку и его концепции эволюции живых существ посвящается первый публикуемый в журнале «эволюционный очерк» из будущей книги известного ученого и историка науки В. Н. Сойфера

«Наблюдать природу, изучать ее произведения, заниматься исследованием общих и частных отношений, выраженных в их свойствах, наконец, стараться понять насаждаемый во всем природой порядок, как и ее ход, ее законы, ее бесконечно разнообразные средства, направленные к поддержанию этого порядка, – в этом, по моему мнению, заключается для нас возможность приобрести в свое распоряжение единственные положительные знания, – единственные сверх того по своей несомненной полезности; в этом также – залог самых высоких наслаждений, более всего способных вознаградить нас за неизбежные огорчения жизни».

Ламарк. Философия зоологии, Т. 1. М.;Л., 1935, с. 12

Идея эволюции, т. е. постепенного изменения и развития живого мира, пожалуй, одна из самых мощных и великих идей в истории человечества. Она дала ключ к пониманию происхождения бесконечного разнообразия живых существ и в конечном счете к появлению и становлению самого человека как биологического вида. Сегодня любой школьник на вопрос о создателе эволюционной теории назовет имя Чарльза Дарвина. Не умаляя заслуг великого английского ученого, нужно отметить, что истоки эволюционной идеи прослеживаются уже в работах выдающихся мыслителей античности. Эстафетную палочку подхватили французские ученые-энциклопедисты XVIII в., в первую очередь, Жан Батист Ламарк, который первым воплотил идею в стройное эволюционное учение, оказавшее огромное влияние на дальнейшее развитие биологии. Ламарковской концепции эволюции живых существ посвящается первый из публикуемой в нашем журнале серии «эволюционных очерков» из будущей книги известного ученого и историка науки В. Н. Сойфера «Ламаркизм, дарвинизм, генетика и биологические дискуссии в первой трети ХХ-го века».

В трудах древнегреческих мыслителей идея саморазвития живого мира носила натурфилософский характер. Например, Ксенофан Колофонский (6–5 вв. до н. э.) и Демокрит (ок. 460–ок. 370 гг. до РХ) говорили не об изменении видов и не об их последовательном превращении друг в друга на протяжении длительного периода, а о самопроизвольном зарождении.

Точно также нет в законченном виде эволюционной идеи перехода более простых форм в более сложные и у Аристотеля (384-322 гг. до РХ), полагавшего, что живые организмы возникли по воле Высших Сил. По его мнению, Высший Бог поддерживает заведенный порядок, следит за возникновением видов и их своевременной гибелью, но не созидает их, как Бог в иудейской религии. Однако шагом вперед было его предположение о постепенном усложнении форм живых существ в природе. По Аристотелю, Бог есть двигатель, хотя и не творец. В таком понимании Бога он расходился с Платоном, рассматривавшем Бога именно как творца.

В трактатах философов средневековья, часто просто пересказывавших идеи греческих мыслителей, не содержалось даже зачатков эволюционного учения в смысле указания на возможность происхождения одних животных или растительных видов из других видов.

Только в конце XVII в. английские ученые Рэй и Виллоуби сформулировали определение «вид», и описали известные им виды животных, опустив всякие упоминания о фантастических существах, неизменно фигурировавших в фолиантах средних веков.

От Линнея до Мирабо

Великий систематик швед Карл Линней ввел в классификацию живых существ, по сути, точный метод, когда он обосновал необходимость использования для этих целей «numeros et nomina» – «чисел и названий» (для растений – число тычинок и пестиков цветка, одно- и двудомность и т. д.; для всех живых существ так называемую бинарную номенклатуру – объединение родового и видового названий). Линней подразделил все живые существа на классы, порядки, роды, виды и разновидности в фундаментальном труде «Система природы» («Systema Naturae»), впервые опубликованном в 1735 г.; переиздававшемся при жизни автора 12 раз. Он обработал весь имевшийся к тому времени материал, включавший все известные виды животных и растений. Сам Линней дал впервые описания полутора тысяч видов растений.

По сути, Линней создал научную классификацию живых существ, оставшуюся в основных частях неизменной по сей день. Однако проблему эволюции существ он не ставил, а полностью соглашался с Библией, что «мы насчитываем столько видов, сколько изначально сотворено» («tot numeramus species, quat abinitio sunt creatae»). К концу жизни Линней несколько видоизменил свою точку зрения, и признал, что Бог сотворил, возможно, такое число форм, которое соответствует сегодняшнему числу родов, а затем, уже путем скрещивания друг с другом, появились современные виды, но это осторожное признание нисколько не отвергало роль Творца.

С середины XVIII в. классификацию Линнея пытались улучшить многие ученые и в их числе французы Бюффон, Бернар де Жюссье и его сын, Мишель Адансон и другие. Стала снова популярной идея Аристотеля о постепенной смене одних форм другими, получившая теперь название «лестницы существ». Широкому признанию идеи постепенности способствовали труды Г. В. Лейбница (1646-1716), его «закон непрерывности».

Наиболее детально идею «лестницы существ» изложил швейцарский ученый Шарль Боннэ (1720-1793) в книге «Созерцание природы». Он был прекрасным натуралистом, первым давшим подробное описание членистоногих, полипов и червей. Он обнаружил явление партеногенеза у тлей (развития особей из неоплодотворенных женских половых клеток без участия мужских начал). Он же исследовал движение соков по стеблям растений и попытался объяснить функции листьев.

К тому же у Боннэ был дар прекрасного рассказчика, он владел словом как настоящий писатель. «Созерцание природы» была не первой его книгой, и он постарался написать ее таким увлекательным языком, что она имела небывалый успех. Местами изложение переходило в гимн Творцу, сотворившему столь разумно всевозможные материи. В основание «лестницы» – на первую ступеньку – он поместил то, что назвал «Более тонкие материи». Затем шли огонь, воздух, вода, земля, сера, полуметаллы, металлы, соли, кристаллы, камни, сланцы, гипс, тальк, асбест и лишь затем начинался новый марш лестницы – «Существа живые» – от простейших до сложно организованных, вплоть до человека. Характерно, что Боннэ не ограничивал лестницу человеком, а продолжал ее, располагая над человеком «Лестницу миров», еще выше – «Сверхестественные существа» – членов небесной иерархии, чинов ангельских (ангелов, архангелов и т. д.), завершая все построение высшей ступенью – Богом. Книгу перевели на итальянский, немецкий, английский языки. В 1789 г. уже престарелого Боннэ посетил русский писатель Н. М. Карамзин, давший обещание перевести книгу на русский язык, что и было сделано позже, правда, без участия Карамзина. Идеи Боннэ нашли не только восторженных почитателей, но и суровых критиков, например, Вольтера и Канта. Другие сочли нужным трансформировать «лестницу» в дерево (Паллас) или в подобие сети (К. Линней, И. Германн).

«...Животная лестница, по моему мнению, начинается по крайней мере с двух особых ветвей, что на ее протяжении некоторые ветви как бы обрывают ее в известных местах.
Данный ряд начинается двумя ветвями с самых несовершенных животных: первые организмы обеих ветвей возникают исключительно на основе непосредственного или самопроизвольного зарождения.
Большим препятствием к признанию последовательно происходивших изменений, послуживших причиной разнообразия известных нам животных и доведших последних до их теперешнего состояния, является то, что мы никогда не бывали непосредственными свидетелями подобных перемен. Нам приходится видеть уже готовый результат, а не самое действие, и потому мы склонны, скорее, верить в неизменяемость вещей, чем допустить их постепенное образование».

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 289-290

В середине XVIII в. появились трактаты, в которых роль Творца отрицалась и высказывалось убеждение, что развитие природы могло идти за счет внутренних взаимодействий «частей мира» – атомов, молекул, приводящих к постепенному возникновению все более сложных образований. В конце XVIII в. Дидро в «Мыслях об истолковании природы» осторожно посягнул на авторитет Священного Писания.

Совсем категоричным был П. Гольбах, опубликовавший в 1770 г. под всевдонимом Мирабо книгу «Система природы», в которой роль Творца была отвергнута полностью и без всяких сомнений, присущих Дидро. Книгу Гольбаха немедленно запретили. Против нее, особенно того, что касалось атеистических воззрений автора, восстали многие тогдашние властители умов, и громче всех – Вольтер. Но идея изменчивости живого уже пустила корни и была подпитана словами (тем более запрещенными) Гольбаха. И тем не менее это все еще не была идея эволюционного развития живых существ, как мы ее понимаем сейчас.

Философ от Природы

Впервые идея родства всех организмов, их возникновения за счет постепенного изменения и превращения друг в друга была высказана во вступительной лекции к курсу зоологии в 1800 г. Жаном Батистом Пьером Антуаном де Моне, шевалье (или рыцарем) де Ла Марком (1744-1829), чье имя закрепилось в истории как Жан Батист Ламарк. Ему понадобилось 9 лет, чтобы написать и издать огромный двухтомный труд «Философия зоологии» (1809). В нем он систематически изложил свои взгляды.

В отличие от предшественников Ламарк не просто распределил все организмы по «лестнице существ», а посчитал, что более высоко стоящие виды произошли от ниже стоящих. Тем самым он внес в описание видов принцип исторической преемственности, или принцип эволюции. Лестница предстала в его работе как «подвижная» структура.

«...Крайне малый размер большинства беспозвоночных, их ограниченные способности, более далекое отношение их организации к организации человека, – все это заслужило им род презрения у массы и – вплоть до наших дней – снискало очень посредственный интерес у большинства натуралистов.
<...> Несколько лет внимательного исследования этих удивительных существ заставило признать, что на изучение их следует смотреть как на одно из интереснейших в глазах натуралиста и философа: оно проливает такой свет на многие естественно-исторические проблемы и на физические свойства животных, какой трудно было бы получить каким-нибудь иным путем.»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 24-25

В «Философии зоологии» Ламарк не ограничился тем, что привел эту идею как голую схему. Он был выдающимся специалистом, владел множеством сведений, причем не только о видах животных и растений современных ему, но и был признанным основателем палеонтологии беспозвоночных. К моменту формулирования идеи об эволюции живых существ ему исполнилось 56 лет. И потому его книга не была плодом незрелых мыслей взбудораженного юноши, но содержала «весь научный материал своего времени», как подчеркивал выдающийся российский исследователь эволюционной теории Ю. А. Филипченко.

Случайно ли, что на рубеже XVIII-XIX вв. Ламарк стал создателем этого учения? Именно в XVIII в. после трудов Карла Линнея изучение разнообразия видов стало планомерным и популярным. Примерно за полстолетия (1748-1805 гг.) число описанных видов выросло в 15 раз, а к середине XIX в. – еще в 6,5 раз, превысив сто тысяч!

Характерной особенностью XVIII в. было и то, что в течение этого столетия не только накапливались сведения о разных видах, но шла интенсивная теоретическая работа по созданию систем классификации живых существ. В начале века во вполне солидных трудах можно было еще встретить систему Аристотеля, делившего животных на тех, у кого есть кровь (по его мнению, живородящие и яйцекладущие четвероногие, рыбы и птицы), и тех, у кого крови нет (моллюски, ракообразные, черепокожные, насекомые). После Линнея всерьез такое уже утверждать никто бы не взялся.

«Неужели же основательными мнениями следует считать только общепринятые? Но ведь опыт достаточно ясно показывает, что личности с очень развитым умом, с огромным запасом знаний составляют во все времена крайне ничтожное меньшинство. При этом нельзя не согласиться, что авторитеты в области знания должны устанавливаться не подсчетом голосов, а по достоинству, хотя бы такая оценка была и очень трудна.
<...> Как бы то ни было, отдаваясь наблюдениям, послужившим источником для изложенных в этой работе мыслей, я получил и радость от сознания, что мои взгляды похожи на истину, и награду за труд, понесенный при занятиях и размышлениях»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 16-17

Основная же работа по классификации живых существ была выполнена во второй половине XVIII в. И вот в это время вклад Ламарка в подразделение животных на разные систематические категории был огромным, хотя и до сих пор недостаточно признанным. Никто иной, как именно Ламарк, весной 1794 г. ввел разделение животных на позвоночных и беспозвоночных. Уже одного этого факта было бы достаточно, чтобы вписать его имя золотыми буквами в анналы естествознания.

Он же первым в 1795 г. разделил беспозвоночных на моллюсков, насекомых, червей, иглокожих и полипов, расширив позже класс иглокожих с включением в него медуз и ряда других видов (он в этот момент переименовал иглокожих в лучистых). Ламарк в 1799 г. выделил ракообразных, которых в это же время Кювье помещал среди насекомых. Затем в 1800 г. Ламарк выделил в особый класс паукообразных, а в 1802 г. – кольчецов. В 1807 г. он дал вполне современную систему беспозвоночных, дополнив ее еще одним нововведением – выделением в особую группу инфузорий и т. д.

Конечно, надо осознавать, что все эти добавления и выделения делались не одним лишь росчерком пера и не на основании случайного озарения. За каждым таким предложением стояла большая работа по сравнению признаков разных видов, анализу их внешнего и внутреннего строения, распространения, особенностей размножения, развития, поведения и т. п. Перу Ламарка принадлежало несколько десятков томов трудов, начиная от «Флоры Франции» в 3-томном издании 1778 г. (4-томном издании 1805 г. и в 5-томном издании 1815 г.), «Энциклопедии ботанических методов» (1783-1789) – также в нескольких томах, книг с описанием новых видов растений (издания 1784, 1785, 1788, 1789, 1790. 1791 гг.), «Иллюстрированного описания признаков растений» (2 тома описаний, 3 тома иллюстраций) и т. д., книг по физике, химии, метеорологии.

«Потомство будет восхищаться Вами!»

Наверняка, немалую роль играло и то, что он никогда не был баловнем судьбы, а скорее, наоборот – всю жизнь ему приходилось сносить такие удары, которые свалили бы с ног менее могучую натуру. Одиннадцатый ребенок в семье небогатого дворянина он был отдан в иезуитское духовное училище для подготовки к священническому званию, но шестнадцатилетним юношей, оставшимся к этому времени без отца, он решил идти служить в армию, отличился в боях против англичан (заканчивалась Семилетняя война) и был произведен в офицеры. После войны он еще 5 лет был в составе армии, но уже в эти годы пристрастился собирать растения. С военной службой пришлось распроститься не по своей воле: неожиданно Ламарк тяжело заболел (началось воспаление лимфатической системы), год ушел на лечение.

После выздоровления, Ламарк столкнулся с новым осложнением: его пенсия, как военного, была мизерной, а больше он ничему обучен не был. Пришлось пойти работать за гроши в банкирскую контору. Успокоение он находил в музыке, занятия которой были настолько серьезными, что одно время он подумывал о возможности зарабатывать себе на хлеб музицированием.

«По-видимому всякий раз, как человек наблюдает какой-нибудь новый факт, он обречен постоянно впадать в ошибку с объяснением его причины: так плодовито воображение человека в создании идей и так велико его пренебрежение к совокупности данных, предлагаемых ему в руководство наблюдением и другими установленными фактами!»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 52

Однако музыкантом Ламарк не стал. В очередной раз он принял вызов судьбы и поступил учиться на медицинский факультет. За 4 года он закончил его, получив диплом врача. Но и тогда он не оставил страсти к коллекционированию и определению растений. Он познакомился с Жан-Жаком Руссо, также страстным собирателем гербариев, и по его совету начал готовить огромную книгу «Флора Франции». В 1778 г. книгу издали за счет государства, она сделала Ламарка широко известным, и 35-летнего ботаника, до той поры никому не ведомого, избрали академиком. Денег это не приносило, но почет был великим, и Ламарк решает предпочесть карьере врача (и приносимого ею богатства) карьеру ученого (естественно, не сулящую ничего, кроме бедности).

Он быстро выдвигается в число выдающихся ботаников. Дидро и Д’Аламбер приглашают его сотрудничать в качестве редактора ботанического отдела Энциклопедии. Ламарк отдает все время этому огромному труду, отнявшему у него почти 10 лет жизни. Первое более или менее сносное место он занимает только через 10 лет после избрания в академики: в 1789 г. он получает скромное жалование как хранитель гербария в Королевском саду.

Он не замыкался только в рамки узкой специальности, о чем хорошо написал впоследствии Жорж Кювье, не любивший его и немало попортивший ему нервов (Кювье не признал правоту ламарковской идеи эволюции и развил собственную гипотезу одномоментных смен сразу всех живых существ в результате всемирных «катастроф» и создания Богом вместо уничтоженных форм новых существ со строением, отличным от прежде существовавших организмов). Несмотря на открытую антипатию к Ламарку и при жизни и после его смерти, Кювье вынужден был признать:

«В продолжении 30 лет, которые истекли со времени мира 1763 года, не все его время было употреблено на ботанику: во время долгого одиночества, на которое осуждало его стесненное положение, все великие вопросы, которые в течение веков приковывали внимание человечества, овладевали его умом. Он размышлял над общими вопросами физики и химии, над явлениями атмосферы, над явлениями в живых телах, над происхождением земного шара и его изменениями. Психология, даже высокая метафизика не остались ему совершенно чуждыми, и обо всех этих предметах он составил определенные, своеобразные идеи, образованные им силой собственного ума…».

В ходе Великой французской революции подверглись разрушению не только старые порядки, была не только низвергнута королевская власть, но и оказались закрытыми почти все прежде существовавшие научные учреждения. Ламарк остался без работы. Вскоре однако был образован «Музей естественной истории», куда его пригласили работать профессором. Но его подстерегала новая неприятность: все три ботанические кафедры были распределены между друзьями организаторов музея, и безработному Ламарку пришлось ради куска хлеба идти на кафедру «Насекомых и червей», то есть коренным образом менять свою специализацию. Однако и на этот раз он доказал, как силен его дух. Он стал не просто зоологом, а блестящим специалистом, лучшим зоологом своего времени. Уже говорилось о том великом вкладе, который оставил после себя создатель зоологии беспозвоночных.

С 1799 г. одновременно с занятием систематикой живых существ Ламарк согласился взяться за еще одну работу: правительство Франции решило организовать по стране сеть метеорологических станций, чтобы путем сбора нужных данных прогнозировать погоду. Даже сегодня, в век космоса и гигантских ЭВМ, с их памятью и скоростью расчетов, эта задача остается недостаточно успешно решаемой. Что же можно было ждать от прогнозов на рубеже XVIII и XIX вв.?! И тем не менее вечный трудяга и энтузиаст академик Ламарк согласился руководить службой прогнозов.

В его распоряжении были несколько метеостанций по стране. Они были оснащены барометрами, устройствами для измерения скорости ветра, количества выпадающих осадков, температуры и влажности воздуха. Благодаря трудам Б. Франклина (1706-1790) уже были сформулированы начала метеорологии, и тем не менее создание первой в мире результативно работающей метеослужбы было делом весма рискованным. Но еще со времени службы в армии Ламарка интересовали физика и метеорология. Даже первым его научным трудом был «Трактат об основных явлениях в атмосфере», написанный и прочитанный публично в 1776 г., но так и оставшийся неопубликованным. И хотя Ламарк с жаром приступил к этой работе, погода, как и следовало ожидать, не хотела подчиняться выкладкам ученых, а все шишки за несовпадение прогнозов и реальностей посыпались на голову бедного Ламарка – главного энтузиаста и организатора сети метеостанций.

«...Если я усматриваю, что природа сама по себе производит все вышеуказанные чудеса; что она создала и организацию, и жизнь и даже чувство; что она умножила и разнообразила в известных нам пределах органы и способности организованных тел, жизнь которых она поддерживает и продолжает; что она создала в животных – единственно путем потребности, устанавливающей и направляющей привычки,- источник всяких действий и всяких способностей, от простейших до составляющих инстинкт, индустрию и, наконец, рассудок, – не должен ли я признать в этом могуществе природы, иначе сказать, в порядке существующих вещей, выполнение воли ее высшего Творца, который, быть может, хотел сообщить ей эту силу?
И неужели оттого, что Творцу угодно было предрешить общий порядок вещей, я буду меньше удивляться величию могущества этой первопричины всего, чем в том случае, если бы он, постоянно участвуя в актах творения, был непрерывно занят деталями всех частных созиданий, всех изменений, всех развитий и усовершенствований, всех разрушений и восстановлений, – словом всех перемен, какие вообще имеют место в существующих вещах?
Но я надеюсь доказать, что природа обладает всеми необходимыми средствами и способностями самостоятельно произвести всё, чему мы удивляемся в ней»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 66-67

Насмешки и даже обвинения в шарлатанстве раздавались не только из среды горячего и шумного парижского простонародья, но и из уст корифеев: сарказмом были проникнуты отзывы Лапласа, методично обсуждались многочисленные ошибки прогнозов в «Журнале физики» (еще бы, ботаник отнял у них хлеб, вот и результат!). Наконец, в 1810 г. Наполеон устроил Ламарку настоящую обструкцию на приеме ученых, заявив, что занятия метеорологией «обесчестят вашу старость» (сам Буонапарте, наверняка, в тот момент почитал себя почти святым: горькие проигрыши баталий и фиаско 1812 г. были еще впереди).

Возомнивший себя властителем мира Наполеон кричал на великого ученого, а старый Ламарк не сумел вставить даже слова в свое оправдание и, стоя с протянутой в руке книгой, залился слезами. Император не захотел взять книгу, и ее принял лишь адьютант. А книгой этой в руке Ламарка был труд, принесший великую славу Франции – «Философия зоологии»!

Под конец жизни ученый ослеп. Но и слепым он нашел в себе силы продолжать научную деятельность. Он диктовал дочерям новые труды, издавал книги. Он внес огромный вклад в формирование сравнительной психологии, в 1823 г. опубликовал результаты исследований ископаемых раковин.

Умер он 18 декабря 1829 г. 85 лет от роду. Наследники быстро распродали его библиотеку, рукописи, коллекции. Следить за могилой им было недосуг, и она не сохранилась. В 1909 г., спустя 100 лет после выхода главного его труда, в Париже был открыт памятник Ламарку. На постаменте были выбиты слова дочери Ламарка: «Потомство будет восхищаться Вами, оно отомстит за Вас, мой отец».

Первая эволюционная

Каковы же те идеи, которые Ламарк выдвинул в «Философии зоологии»?

Главная из них, как уже было сказано, заключалась в отказе от принципа постоянства видов – сохранения неизменными признаков у всех существ на земле: «Единственно это предположение я и намерен оспаривать, – писал Ламарк, – потому что доказательства, почерпнутые из наблюдений, явно свидетельствуют, что оно неосновательно». В противовес он провозгласил эволюцию живых существ – постепенное усложнение строения организмов, специализацию их органов, появление у животных чувств и, наконец, возникновение разума. Процесс этот, считал ученый, был долгим: «По отношению к живым телам природа все производила мало-помалу и последовательно: сомневаться в этом более нельзя». Причина, обусловливающая необходимость эволюции – изменение среды обитания:«…породы изменяются в своих частях по мере того, как наступают значительные перемены во влияющих на них обстоятельствах. Весьма многие факты убеждают нас, что по мере того, как особям одного из наших видов приходится менять местоположение, климат, образ жизни или привычки, они подвергаются влияниям, изменяющим мало-помалу состояние и соотношение их частей, их форму, их способности, даже их организацию… Сколько примеров я мог бы привести из животного и растительного царств в подтверждение этого положения». Правда, надо признать, что идея Ламарка о наследовании благоприобретенных признаков, как показали более поздние исследования, оказалась преувеличенной.

Свою книгу он построил так, чтобы в первой части изложить основные принципы нового учения, а во второй и в третьей частях – примеры, подкрепляющие эти принципы. Возможно, это послужило причиной укоренения одного заблуждения – мнения об относительно слабой доказательности его аргументов. Дескать, ничего, кроме провозглашения принципов, Ламарк не сделал, ничем серьезным свои предположения не подкрепил.

Такое мнение о труде неправильно, оно возникает, главным образом из-за того, что критики не взяли на себя труд дочитать до конца объемистую книгу автора, а ограничились в основном ее первой частью. Но и в ней примеры приведены были. Он говорил о постепенном изменении пшениц, возделываемых человеком, капусты, домашних животных. «А сколько весьма разных пород среди ваших домашних кур и голубей получили мы посредством воспитания их в разных условиях и в разных странах», – писал он. Указывал он и на изменение уток и гусей, одомашненных человеком, на быстрое изменение, наступающее в организме птиц, пойманных на свободе и заточенных в клетки, на огромное разнообразие пород собак: «Где найти этих догов, борзых, пуделей, лягавых, болонок и т. д. – пород, представляющих между собой более резкие различия, чем те, которые мы принимаем за видовые…?» Указывал он и на еще один мощный фактор, способствующий изменению признаков – скрещивание между собой организмов, различающихся по свойствам: «…путем скрещивания… могли последовательно возникать все известные ныне породы».

Разумеется, предлагая гипотезу об эволюции живых существ, Ламарк понимал, что одним лишь указанием на многочисленные случаи убедить читателей будет трудно, потому и писал об этом в начале книги: «…власть старых идей над новыми, возникающими впервые, благоприятствует… предубеждению… В итоге получается: каких бы трудов ни стоило открытие новых истин при изучении природы, еще большие затруднения заключаются в том, чтобы добиться их признания». Поэтому нужно было объяснить, почему же организмы меняются и каким образом изменения закрепляются в поколениях. Он полагал, что все дело в повторяемости сходных действий, необходимых для упражнения органов («Многократное повторение… укрепляет, увеличивает, развивает и даже создает необходимые органы») и детально разбирает это предположение на многих примерах (в разделах «Деградация и упрощение организации» и «Влияние внешних обстоятельств»). Его вывод гласит, что «частое употребление органа… увеличивает способности этого органа, развивает его самого и заставляет его приобрести размеры и силу, каких нет в животных, упражняющих его меньше».

Задумывается он и над вопросом, ставшим в биологии центральным, спустя столетие, – каким же образом изменения могут закрепиться в последующих поколениях? Нельзя не подивиться тому, что в начале XIX в., когда проблема наследственности еще не была и поставлена, Ламарк понял ее важность и записал:

«...В интересах преподавания... моим ученикам мне нужно, не зарываясь до поры до времени в подробности по частным вопросам, дать им прежде всего то общее, что касается всех животных, показать им предмет в целом, наряду с основными воззрениями того же порядка, и только после этого разложить это целое на его главные части, чтобы сопоставить последние между собой и лучше ознакомить с каждой в отдельности. <...> По окончании всех этих изысканий делается попытка извлечь из них следствия, и вот мало-помалу философия науки устанавливается, выправляется и совершенствуется.
Таков единственный путь для человеческого ума к приобретению самых обширных, самых прочных, самых связных познаний в любой науке, только этим аналитическим методом достигается подлинный успех в науках, строгое различение и совершенное познание их предметов.
К несчастью недостаточно еще вошло в обычай пользоваться этим методом при изучении естественной истории. Всеми признанная необходимость тщательного наблюдения частных фактов породила привычку ограничиваться только ими и их мелкими подробностями, так что для большинства натуралистов они стали главной целью изучения. Но такое положение вещей неизбежно должно привести к застою в естественных науках...»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 26-27

«Всякое же изменение какого-либо органа, изменение, обусловленное достаточно привычным употреблением данного органа, наследуется юным поколением, если только это изменение присуще обеим особям, взаимно содействовавшим при оплодотворении воспроизведению их вида. Это изменение передается дальше и переходит таким образом ко всем поставленным в одинаковые условия потомкам, но последним уже приходится приобретать его тем путем, каким оно было приобретено их родоначальниками».

Тем самым Ламарк показал, что он четко понимал роль обоих партнеров, принимающих участие в формировании зиготы. Его вера в роль повторяющихся упражнений в изменении наследственности оказалась неверной, тем не менее он осознал важность процесса внесения изменений в наследственный аппарат организмов. Поразительно, но Ламарк даже дал измененным особям название – мутации, предвосхитив введение того же термина де Фризом столетием позже.

И все же, опередив свое время в понимании главного – признании эволюционного процесса, он остался человеком XVIII в., что помешало ему дать правильное представление о законах, управляющих ходом поступательного развития живых существ. Однако он далеко опережал своих современников, когда рассуждал о том, каким мог быть механизм, лежащий в основе изменения наследственности («Ведь… каковы бы не были обстоятельства, они никакого изменения в форме и организации животных непосредственно не производят»).

Ламарк заявляет, что раздражение, вызванное длительно действующими переменами во внешней среде, воздействуют на части клеток у низших форм, не имеющих нервной системы, понуждает их к большему или меньшему росту, и если сходные перемены среды сохраняются достаточно долго, постепенно меняется и строение клеток. У животных с нервной системой такие длительные изменения среды влияют прежде всего на нервную систему, что в свою очередь сказывается на поведении животного, его привычках и как результат – «породы изменяются в своих частях по мере того, как наступают значительные перемены во влияющих на них обстоятельствах».

Процесс изменений природы растений он описывает следующим образом: «У растений, где отнюдь нет дей­ствий (следовательно, нет и привычек в собственном смысле этого слова), крупные перемены во внешних обстоятельствах приводят к не менее значительной разнице в развитии их частей… Но здесь все происходит путем изменения в питании растений, в его процессах поглощения и выделения, в обычно получаемом их количестве теплоты, света, воздуха и влаги…».

Последовательно проводя эту мысль об изменениях видов под влиянием изменения среды обитания, Ламарк приходит к обобщению, что все в природе возникло путем постепенного усложнения (градации, как он писал) от форм простейших к самым сложным, полагая, что «…укоренившиеся предрассудки мешают признать, что природа сама по себе обладает способностью и всеми средствами дать бытие стольким различным существам, беспрерывно, хотя и медленно, изменять их породы и всюду поддерживать общий наблюдаемый нами порядок».

Он отмечал процесс нарастания сложности не только внешних признаков организмов, но и их поведения и даже способности к мышлению. В начальном разделе книги в «Предварительных замечаниях» он писал, что «в своем источнике физическое и моральное без сомнения одно и то же», а далее развивал эту идею: «…природа обладает всеми необходимыми средствами и способностями, чтобы самостоятельно произвести все, чему мы удивляемся в ней. …Образовывать суждения…, мыслить – все это не только величайшее чудо, какого могло достигнуть могущество природы, но кроме того, и прямое указание на то, что природа, ничего не создающая сразу, затратила на это немало времени».

«Я имел возможность значительно расширить этот труд, развив каждую главу в меру интересного входящего в нее материала. Но я предпочел ограничить свое изложение лишь строго необходимым для удовлетворительного понимания моих воззрений. Таким путем мне удалось сберечь время моих читателей без риска остаться непонятым ими.
Моя цель будет достигнута, если любители естественных наук найдут в этой работе несколько полезных для себя взглядов и принципов; если приведенные здесь наблюдения, принадлежащие лично мне, будут подтверждены и одобрены лицами, имевшими случай заниматься теми же предметами; если зародившиеся под влиянием этих наблюдений идеи – каковы бы они ни были – подвинут вперед наши познания или поставят нас на пути к открытию неизвестных истин»

Ламарк. Философия зоологии. Т. 1. М.; Л., 1935. С. 18

Из всех этих высказываний более поздние материалисты сделали в XX в. вывод, что Ламарк был в глубине души материалистом. Действительно, его преклонение перед могуществом сил природы было искренним. Но все-таки говорить однозначно о его атеистическом мышлении нет оснований, так как в других местах той же «Философии зоологии» он демонстрировал свою приверженность тезису, что нельзя исключить природу из творений Бога.

Поэтому более правильно, на наш взгляд, говорить о стремлении Ламарка последовательно проводить идею, что создание мира было промыслом Божьим, но, сотворив живое, Бог предоставил ему возможность развиваться, совершенствоваться и процветать. «Конечно, все имеет бытие только по воле Высшего Творца», – пишет он в начале книги и продолжает в середине ее: «…как для животных, так и для растений существует один единственный порядок, насажденный Верховным Творцом всего сущего.

Сама природа есть не что иное, как общий и непреложный порядок, установленный Высшим Творцом, – совокупность общих и частных законов, управляющих данным порядком. Неизменно пользуясь средствами, полученными от Творца, природа давала и продолжает постоянно давать бытие своим произведениям; она беспрерывно изменяет и возобновляет их, и в результате – естественный порядок живых тел сохраняется полностью».

Система взглядов Ламарка, несомненно, была шагом вперед по сравнению с воззрениями, существовавшими в его время. Это хорошо понимал и он сам. Не раз в книге он повторял, что те, кто знает природу и виды организмов не издали, не понаслышке, а сам занимается классификацией растений и животных, поймет его доводы и согласится с его выводами: «Факты, приводимые мной, весьма многочисленны и достоверны; следствия, выводимые из них, по моему мнению, правильны и неизбежны; таким образом, я убежден, что заменить их лучшими – будет нелегко».

Но случилось другое. Ламарка замолчали. Многие из тех, кто работал в науке одновременно с ним (как Ж. Кювье) или после него, прочли работу Ламарка, но не смогли подняться до уровня его мышления, либо походя, без аргументов и научной полемики, постарались отделаться от его выдающейся идеи об эволюции живого нелепыми возражениями или даже насмешками.

Его теория эволюции в целом опередила свое время и, как отмечал один из основателей русской генетики Ю. А. Филипченко: «Каждый плод должен созреть, прежде чем он падает с ветки и становится съедобным для человека – и столь же справедливо это и для каждой новой идеи…, а в момент появления “Философии зоологии” большинство умов было еще не подготовлено к восприятию эволюционной идеи».

Важную роль в том, что идеи Ламарка замолчали, сыграла позиция тех, кто, подобно очень видному в то время в научных кругах Жоржу Кювье (1769-1832), пропагандировал свои, противоположные ламарковским, гипотезы. Кювье непоколебимо уверовал в правоту своей гипотезы всемирных катастроф, согласно которой Высшая Сила периодически меняла общий план строения живых существ на Земле, убирая старые формы и насаждая новые.

Не могла не влиять на восприятие идеи эволюции и вполне понятная трансформация общественных взглядов. После триумфа энциклопедистов, хоть и придерживавшихся на публике взглядов о незыблемости веры в Бога, но делами насаждавших атеизм, после краха Французской революции, отразившего общее разочарование поведением вождей революции в 1789-1794 гг., к власти (естественно, не без сочув­ствия основных масс народа) вернулись иные силы. В 1795 г. была распущена Парижская Коммуна, закрыт Якобинский клуб, прекратились зверские казни «от имени Революции», в 1799 г. власть взяла Директория, а в 1814 г. снова была установлена Империя.

Консервативные воззрения опять приобрели притягательную силу, и в этих условиях труд Ламарка потерял поддержку со стороны властителей публичной политики, в которой он нуждался и благодаря которой он, наверное, легче бы нашел признание. Появись его труд четверть века раньше или четверть века позже, ему было бы легче попасть в фокус интересов общества.

Литература

Карпов Вл. Ламарк, исторический очерк // Ламарк Ж. Б. Философия зоологии. М., 1911

Ламарк Ж. Б. Философия зоологии / Пер. с франц. С. В. Сапожникова. Т. 1. М.; Л., Биомедгиз., 1935. 330 с.; Т. 2. М.; Л., Биомедгиз., 1937. 483 с.

Филипченко Ю. А. Эволюционная идея в биологии: Исторический обзор эволюционных учений XIX века. Ломоносовская библиотека. Изд. М. и С. Сабашниковых. 1928. 288 с.

Редакция благодарит к. и. н. Н. А. Копанева (Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург), к. фил. н. Н. П. Копаневу (Санкт-Петербургский филиал Архива РАН), д. б. н. А. Г. Кирейчука (Зоологический институт РАН, Москва), О. Лантюхову (L’Université Paris-Dauphine), Б. С. Елепова (ГПНТБ СО РАН, Новосибирск) за помощь в подготовке иллюстративного материала

Подробнее об этом

Статьи

В 1909 году в Париже было большое торжество: открывали памятник великому французскому натуралисту Жану Батисту Ламарку в ознаменование столетия со дня выхода в свет его знаменитого сочинения «Философия зоологии».

На одном из барельефов этого памятника изображена трогательная сцена: в кресле в грустной позе сидит слепой старик — это сам Ламарк, потерявший в старости зрение, а рядом стоит молодая девушка — его дочь, которая утешает отца и обращается к нему со словами:

«Потомство будет восхищаться вами, мой отец, оно отомстит за вас».

Жан-Батист де Моне шевалье де Ламарк родился 1 августа 1744 года во Франции , в небольшом местечке. Он был одиннадцатым ребенком в обедневшей аристократической семье. Родители хотели сделать его священником и определили в иезуитскую школу, но после смерти отца шестнадцатилетний Ламарк оставил школу и вступил в 1761 году добровольцем в действующую армию. Там он проявил большую храбрость и получил звание офицера. После окончания войны Ламарк приехал в Париж, повреждение шеи заставило его оставить военную службу. Он стал учиться медицине. Но он больше интересовался естественными науками, в особенности ботаникой. Получая незначительную пенсию, он для заработка поступил в один из банкирских домов.

После ряда лет усиленных занятий трудолюбивый и талантливый молодой ученый написал большое сочинение в трех томах — «Флора Франции», изданное в 1778 году. Там описано множество растений и дано руководство к их определению. Эта книга сделала имя Ламарка известным, и в следующем году его избрали членом Парижской академии наук. В Академии он с успехом продолжал заниматься ботаникой и приобрел большой авторитет в этой науке. В 1781 году его назначили главным ботаником французского короля .

Другим увлечением Ламарка была метеорология . С 1799 по 1810 год он издал одиннадцать томов, посвященных этой науке. Занимался он физикой и химией.

В 1793 году, когда Ламарку уже было под пятьдесят, его научная деятельность в корне изменилась . Королевский ботанический сад, где работал Ламарк, был преобразован в Музей естественной истории. Свободных кафедр ботаники в музее не оказалось, и ему предложили заняться зоологией . Трудно было пожилому человеку оставить прежнюю работу и перейти на новую, но огромное трудолюбие и гениальные способности Ламарка все преодолели. Лет через десять он сделался таким же знатоком в области зоологии, каким был в ботанике.

Прошло немало времени, Ламарк состарился, перешагнул рубеж в шестьдесят лет. Он знал теперь о животных и растениях почти все, что было известно науке того времени. Ламарк решил написать такую книгу, в которой не описывались бы отдельные организмы, а были бы разъяснены законы развития живой природы. Ламарк задумал показать, как появились животные и растения, как они изменялись и развивались и как достигли современного состояния. Говоря языком науки, он захотел показать, что животные и растения не созданы такими, каковы они есть, а развивались в силу естественных законов природы, т. е. показать эволюцию органического мира.

Это была нелегкая задача. Лишь немногие ученые до Ламарка высказывали догадки об изменяемости видов, но только Ламарку с его колоссальным запасом знаний удалось разрешить эту задачу. Поэтому Ламарк заслуженно считается творцом первой эволюционной теории.

Представления об изменяемости окружающего мира (в том числе живых существ) сложились еще в античности. Об изменяемости мира размышляли, например, древнегреческие философы Гераклит Эфесский, Эмпедокл, Демокрит, древнеримский философ Тит Лукреций Кар. Позднее появилась система мировоззрения, основанного на религиозных догмах о неизменности созданного Творцом мира, — креационизм. Затем в XVII—XVIII веках сформировались новые представления об изменяемости мира и о возможности исторического изменения видов организмов, получившие название — трансформизм.

Среди естествоиспытателей и философов-трансформистов стали известны имена Роберта Гука, Жоржа Луи Леклерка Бюффона, Дени Дидро, Жюльена Офре де Ламетри, Иоганна Вольфганга Гете, Эразма Дарвина, Этьена Жоффруа Сент-Илера. Все трансформисты признавали изменяемость видов организмов под действием изменений окружающей среды. При этом большинство трансформистов еще не имели целостной и последовательной концепции эволюции.

Свою революционную книгу Ламарк напечатал в 1809 году и назвал ее «Философия зоологии» , хотя там речь идет не только о животных, но и о всей живой природе. Не следует думать, что все интересовавшиеся в то время наукой обрадовались этой книге и поняли, что Ламарк поставил перед учеными великую задачу. В истории науки часто бывало, что великие идеи оставались современникам непонятными и получали признание лишь много лет спустя.

Так случилось и с идеями Ламарка. Одни ученые не обратили на его книгу никакого внимания, другие посмеялись над ней. Наполеон, которому Ламарк вздумал преподнести свою книгу, так выбранил его, что тот не мог удержаться от слез.

Под конец жизни Ламарк ослеп и, всеми забытый, умер 18 декабря 1829 года 85 лет от роду. С ним оставалась лишь его дочь Корнелия. Она заботилась о нем до самой смерти и писала под его диктовку.

Слова Корнелии, запечатленные на памятнике Ламарку, оказались пророческими потомство действительно оценило труды Ламарка и признало его великим ученым. Но это случилось не скоро, через много лет после смерти Ламарка, после того, как появилось в 1859 году замечательное сочинение Дарвина «Происхождение видов». Дарвин подтвердил правильность эволюционной теории, доказал ее на многих фактах и заставил вспомнить о своем забытом предшественнике.

Источник http://www.bibliotekar.ru/100otkr/70.htm

Подвиг жизни шевалье де Ламарка 1541K (скачать)

издано в 1961 г.

Аннотация

«Ламарк! Кто не снимет шапки при имени человека, гений которого был не признан и который умер, измученный нападками…
Честь и слава тебе. Уважение к твоей памяти! Ты умер на бреши, сражаясь за истину, и истина обеспечила тебе бессмертие».

О Жане Батисте Ламарке, великом французском ученом второй половины XVIII и первой четверти XIX веков, основателе эволюционного учения, рассказывает автор книги «Подвиг жизни шевалье де Ламарка».

Перед читателем проходят страницы его детства, юности, первых шагов в науке. И вот он на дороге, с которой уже никуда и никогда не сошел, — на дороге ученого, естествоиспытателя и философа. Теперь путь его освещен исканием истины, и в упорном, кропотливом труде ученого заключен смысл жизни.

Ламарк создал учение о развитии лика Земли, о сущности жизни, о развитии животных и растений из простейших форм, о происхождении человека. Его глубокие и смелые идеи не были поняты и признаны в то время.

Жан-Батист Сэй (05.01.1767 - 15.11.1832) был французским экономистом и бизнесменом c классическими либеральными взглядами, который отстаивал необходимость конкуренции, свободной торговли и снятия ограничений на предпринимательство. Его самым значительным вкладом является закон, названный его именем, согласно которому предложение создает собственный спрос. Таким образом, он поддержал позицию невмешательства Адама Смита, заявив, что перепроизводство на рынке естественным образом вернется к равновесию без вмешательства правительства, поскольку предприниматель либо перейдет к изготовлению другого товара, либо будет корректировать цены до тех пор, пока продукция не будет реализована. Сэй, однако, не соглашался с теорией Смита в том, что стоимость зависит от затраченного на производство труда, утверждая, что она определяется способностью удовлетворить запросы потребителя.

Биография и труды

Жан-Батист Сэй родился в Лионе, Франция, в семье гугенотов, занимавшейся торговлей текстилем. Он был старшим ребенком. Один из братьев Сэя впоследствии стал известным предпринимателем, основавшим крупное сахарное производство, существующее по сей день. В 1787 г., после двух лет учебы в Англии, финансовые проблемы семьи вынудили его прервать образование и устроиться на работу в банк. Вскоре Сэй смог завершить свое обучение в стране, которая тогда являлась лидирующей экономической державой мира. Он вернулся во Францию и поступил на службу в страховую компанию в Париже под управлением Клавьера, позже ставшего министром финансов.

В 1793 г. Жан-Батист Сэй женился на дочери бывшего адвоката мадемуазель Делош. Примерно в это же время он прочитал книгу Адама Смита и попал в группу экономистов, известных как «идеологи», которые стремились вернуть в республиканскую Францию дух либерализма эпохи Просвещения. Сэй был первым редактором журнала «Десятилетие философии», издаваемого группой. Его влияние выросло настолько, что в 1799 г. он был назначен в финансовую секцию Трибуната.

Жан-Батист Сэй является автором «Трактата политической экономии». Опубликованная в 1803 г. работа привлекла внимание Наполеона, потребовавшего привести некоторые части произведения в соответствие с его взглядами. Сэй отказался. Наполеон запретил «Трактат», и в 1804 г. экономист был изгнан из Трибуната.

Как гласит биография Жана-Батиста Сэя, вскоре началась его предпринимательская деятельность. Он обратился к промышленности и, познакомившись с процессами производства хлопка, основал прядильную фабрику, в которой было занято от 4 до 5 сотен человек, в основном женщины и дети. Он посвятил свой досуг улучшению экономического труда, который к тому времени уже был напечатан, но цензура не разрешила его переиздание.

В 1814 г. Сэй «воспользовался» (по его собственному выражению) той свободой, которая возникла из-за входа контингента союзных государств во Францию, чтобы выпустить второе издание своей работы, посвятив его российскому императору Александру I, который называл себя его учеником. В том же году правительство Франции направило его для изучения экономического положения Соединенного Королевства. Результаты его наблюдений были опубликованы в трактате «Англия и английский язык» (1815).

Реставрация осыпала Жана-Батиста Сэя многочисленными званиями и почестями. В 1816 г. он был приглашен прочесть курс лекций по экономике в частном колледже l"Athénée Royale. В 1819 г. он был назначен на кафедру промышленной экономики в Национальной консерватории. Популярные лекции Сэя были опубликованы в 1828 году. В 1831-м ему была предоставлена первая в экономической науке кафедра в престижном Коллеж-де-Франс.

Жан-Батист Сэй умер в Париже в 1832 г.

Макроэкономические исследования

Свою самую известную свою работу — «Трактат по политической экономии» — Жан-Батист Сэй опубликовал в 1803 г. Его особый подход к экономике был результатом сложного объединения теории спроса Кондильяка и теории предложения Адама Смита. Идея трех факторов Жана-Батиста Сэя говорит о том, что естественную стоимость товара, с одной стороны, определяют земля, труд и капитал, а с другой - его польза. Рыночная цена является результатом их взаимодействия. В этом отношении экономист значительно отходит от классического рикардианства, которое определяет стоимость исключительно со стороны затрат. Подход Сэя был взят французской либеральной школой, и его можно считать предвестником маргиналистской революции. Подобно Ричарду Кантильону до него и австрийской школе после, французский экономист также уделял много внимания принимающего на себя риск предпринимателю и даже пытался включить его в качестве четвертого фактора производства в свой анализ.

Жан-Батист Сэй предпринимательству отвел ключевую роль. Но в чем оно заключается? Предприниматели используют свою «индустрию» (автор предпочитал этот термин «труду»), чтобы организовывать и направлять факторы производства на «удовлетворение потребностей человека». Но они не просто менеджеры. Они также являются прогнозистами, оценщиками и принимают на себя риски. Свойфинансовый капитал или заимствованный у кого-то другого они предоставляют владельцам труда, природных ресурсов («земли») и машин («инструментов»). Каждый производственный фактор должен получить справедливое вознаграждение: труд - зарплату, земля - ренту, капитал - процент. В этом и состоит идея трех факторов Жана-Батиста Сэя.

Основа стоимости

По Сэю, основой стоимости является полезность или способность товара или услуги удовлетворять потребности человека. Эти нужды и предпочтения, ожидания и обычаи, которые лежат за ними, должны восприниматься аналитиками как данность. Задача состоит в том, чтобы от них отталкиваться. Сэй самым решительным образом отрицает утверждения Адама Смита, Дэвида Рикардо и других, полагающих, что основой стоимости является труд или средства производства. В этом он предвидел субъективную теорию стоимости австрийской школы.

О невмешательстве

Нигде так не проявляется радикальность Сэя, как в его критике вмешательства правительства в экономику. Он заявил, что личный интерес и поиск прибыли подтолкнут предпринимателей к удовлетворению потребительского спроса: характер товаров всегда регулируется потребностями общества, поэтому законодательное вмешательство является излишним.

Закон Сэя

Основная идея «Трактата политической экономии» Жана-Батиста Сэя сформулирована в его знаменитом Законе рынков (также известном как Закон Сэя), согласно которому общий спрос в экономике не может превышать или опускаться ниже общего предложения в этой экономике или, в интерпретации Джеймса Милла, «предложение создает собственный спрос». Согласно французскому экономисту, «товары оплачиваются товарами» или «перепроизводство имеет место только тогда, когда слишком много средств производства применяется к одному виду продукции и недостаточно для другого».

Закон Сэя гласит, что «предложение (продажа) X создает спрос (покупку) Y». Его можно проиллюстрировать статистикой делового цикла. Когда начинается спад, производство снижается раньше спроса. А когда экономика восстанавливается, производство возобновляется раньше спроса.

Например, Гувер и Рузвельт считали, что людям просто не хватает денег на приобретение товаров. В некотором смысле это было правдой, но программа, принятая на основании такой теории и требовавшая повышения заработной платы и защиты рабочих мест, которая должна была дать людям дополнительные деньги, необходимые для приобретения большего количества товаров, выпускаемых промышленностью, имела катастрофические результаты: безработица в течение 10 лет находилась на уровне 20 %.

Как правило, государственная политика в мире по окончании Второй мировой, включая все — от защитных тарифов и «честной торговли» до профсоюзного движения и минимальной заработной платы, — основана на принципе «как добиться достаточного спроса на имеющееся производство».

Ошибка Кейнса

Такие идеи, как правило, ассоциируются с Джоном Мейнардом Кейнсом, который выступал за обеспечение уровня совокупного спроса, обеспечивающего реальную заработную плату, достаточную для покупки товаров на рынке, без инфляции цен. Но Гувер, Рузвельт и Кейнс немного просчитались, игнорируя Закон Сэя.

Из закона следует, что если товар не продается, то цены будут сокращаться, пока это не произойдет. Или, если производитель хочет реализовывать его на рынке, он знает, что не может ожидать, пока все смогут позволить себе что-то дорогое. Он знает, что должен установить на свой продукт такую цену, по которой тот начнет продаваться. Когда промышленное производство увеличивается и растет количество товаров, часть их останется непроданной, тогда деньги будут потрачены на новую продукцию, и цены должны будут упасть.

Это называется дефляцией, и именно это происходило в США с конца гражданской войны до 1896 г., пока страна росла до самой крупной экономики в мире. Деньги стали более ценными, а заработная плата продолжала покупать столько, сколько требовало общее производство. Следовательно, причина отсутствия дефляции после Второй мировой войны, несмотря на то, что экономика США с тех пор значительно выросла, заключалась в том, что она возможна только в том случае, если денежная масса не будет расти достаточно быстро по мере роста объемов выпускаемых товаров. Цены будут оставаться стабильными или даже будут увеличиваться (инфляция), если денежная масса будет расти быстрее, чем производство.

Номинальная и реальная зарплата

Если денежная масса не возрастает, то «спираль зарплаты и цен» лишится денег. Если бизнес повысит цены, чтобы компенсировать увеличение зарплаты, будет продано меньше продукции. Если проданное увеличит доход, то это будет иметь 2 следствия:

1) население за свои деньги от этого бизнеса получит меньше товара, что снизит его привлекательность;

2) другие области экономики получат меньше, а это означает, что останется меньше денег для покупки продукции других предприятий.

Кто-то окажется крайним и должен будет снизить цены. Тогда возникает парадокс номинальной и реальной зарплаты. Повышение второй при снижении первой можно объяснить простым соображением. Расширение производства означает рост спроса на рабочую силу. Затраты труда на изготовление новых товаров ведут к увеличению его стоимости, что компенсирует тенденцию к снижению дефляции. Все это приводит к следующему выводу. Зарплата, которой не разрешается естественным образом искать уровень рыночного равновесия, приведет к таким же результатам, как и любая другая схема установления цен: когда зарплата (цена) слишком низкая, то образуется недостаток, а когда слишком высокая, то получится излишек. Излишек на рынке труда - это безработица. Гувер и Рузвельт, таким образом, спроектировали, не больший спрос и процветание, а большую безработицу и неконтролируемую депрессию.

Предложение рождает спрос

Еще один способ понять концепцию «реальной зарплаты» - это отметить, что покупательная способность зарплаты зависит от произведенной продукции. Закон Сэя означает, что стоимость денег будет повышаться до уровня рыночного равновесия, то есть до тех пор, пока произведенная продукция не будет куплена за деньги потребителей.

Если работники с более высокой реальной заработной платой выпускают товара пропорционально больше для этой заработной платы, тогда баланс доходов и расходов будет восстановлен.

Согласно закону Сэя, рост производства заботится о спросе, если заработная плата поддерживается на уровне рыночного равновесия. То, что происходит с денежной массой, является вторичным, хотя она помогает избежать снижения заработной платы, поскольку людям это не понравится независимо от того, имеет это значение или нет (и это увеличит стоимость долга). Дефляция приемлема, если заработная плата не падает, но этого добиться сложно. Рост производительности, а не только рост производства в итоге делает жизнь лучше.

Наследие

Труды Жана-Батиста Сэя понравятся не только экономисту. Он отчетливо осознавал множество важных истин и писал о них страстно и ясно. Для него экономика была «прекрасной и, прежде всего, полезной наукой». И после себя оставил ее еще более красивой и полезной.

Парадокс закона Сэя заключается в том, что капитал («сторона предложения») является единственным реальным средством улучшения благосостояния человека - как капитал для создания нового производства, так и капитал для создания большей производительности, тогда как «социальные» расходы или регулирование, направленное на искусственную стимуляцию спроса посредством высокой заработной платы («стороны спроса»), может легко создать или продлить широко распространенную нищету. Советский Союз и марксистская экономическая система порождали экономическую бедность и политические привилегии средневекового государства. Новый курс Рузвельта и кейнсианский отказ от закона Сэя, возможно, глубоко затронули и даже исказили американскую политику и экономическую мысль на долгие годы.

От Фридмана до Библии

Сэй был одним из первых, кто утверждал, что деньги нейтральны в своем влиянии на экономику. Деньги не нужны сами по себе, а необходимо только то, что на них можно приобрести. Рост количества денег в обращении увеличивает цену товаров в денежном выражении (вызывает инфляцию), но не изменяет относительные цены на продукцию или объем ее производства. Эту идею можно найти в количественной теории денег, которая приобрела известность в посткейнсианской формулировке Милтона Фридмана.

Закон Сэя можно описать цитатой из Библии: «Умножается имущество, умножаются и потребляющие его; и какое благо для владеющего им: разве только смотреть своими глазами?» (Екклесиаст 5:10). И в библейской простоте мы должны признать французского экономиста по его плодам - «политике предложения», в соответствии с которой предложение создает свое собственное потребление (при условии выполнения предпосылок).

Свобода и ответственность

Говоря современным языком, экономические взгляды Жана-Батиста Сэя заключаются в проведении политики стабильных денег, предотвращающей искажения механизма относительных цен, обеспечении безопасности частной собственности, свободных цен и конкуренции на открытых рынках как устойчивых стимулов для предпринимателей, ищущих лучших решений новых и старых проблем; правильном информировании предпринимателей о потребностях населения: что, как, где и когда им производить. Сэй выступал за низкие налоги и сбалансированный бюджет для финансирования необходимой правовой и институциональной инфраструктуры рыночной экономики, всегда оставляющий гражданам и их детям достаточно продуктов производства.

Произведения

Основные работы Сэя следующие:

• 1803. "Трактат политэкономии: производство, дистрибуция и потребление богатства".
• 1815. "Катехизис политической экономии".
• 1815. "Англия и английский язык".
• 1817. "Малый объем, содержащий некоторые проблески людей и общества в целом".
• 1818. "Современное состояние навигационных каналов Франции".
• 1824. "О торговом балансе".
• 1826. "Торговый кризис".
• 1826. "Современная политическая экономия: общие черты этой науки, ее номенклатура, история и библиография".
• 1828-1829. "Полный курс практической политэкономии".

Ламарк Жан Батист Пьер Антуан де Моне (1744-1829), французский учёный, создатель учения об эволюции живой природы.

Был одиннадцатым ребёнком в обедневшей аристократической семье. В 1772-1776 гг. учился в Высшей медицинской школе в Париже. Затем оставил медицину и занялся естественными науками, в частности ботаникой. Плодом этих занятий стал изданный в 1778 г. трёхтомный определитель растений «Флора Франции». Книга принесла Ламарку известность, и уже в 1779 г. его избрали членом Парижской академии наук. В это время известный натуралист Ж. Бюффон уговорил Ламарка сопровождать его сына в путешествиях. В течение десяти лет Ламарк продолжал ботанические исследования на основе собранных им во время путешествий коллекций, а также материалов, поступавших от учёных из других европейских стран.

В 1793 г., когда Ламарку уже было под пятьдесят, учёный занялся зоологией, а в 1809 г. вышла его «Философия зоологии». В этой книге Ламарк выступил прежде всего как создатель первой целостной концепции эволюции живой природы. Согласно ей, все существа на Земле произошли от непохожих на них, примитивно устроенных предков. Развитие органической материи, по Ламарку, обусловлено, во-первых, её неотъемлемым внутренним свойством - стремлением к прогрессу и, во-вторых, влиянием окружающей среды на организмы.

Учёный полагал, что интенсивно функционирующие органы усиливаются и развиваются. В отличие от них не находящие употребления слабеют и уменьшаются. А самое главное - изменения передаются по наследству. Перемена во внешних условиях ведёт к изменению потребностей животного. Это, в свою очередь, влечёт изменение привычек и соответственно перестройку в системе функционирования органов.

Ламарк также занимался классификацией животных и растений. В 1794 г. он разделил всех
животных на группы - позвоночных и беспозвоночных, а последних, в свою очередь, на десять классов (в отличие от К. Линнея, предложившего два класса). Само живое, по Ламарку, возникло из неживого по воле Творца и далее развивалось на основе строгих причинных зависимостей.

Сейчас учёные всё чаще обращаются к теории Ламарка, положения которой ещё несколько лет назад казались безнадёжно устаревшими. А современники их и вовсе не приняли. Лишь когда через полвека после выхода «Философии зоологии» Ч. Дарвин в 1859 г. опубликовал свою книгу «Происхождение видов», учёные вспомнили о его предшественнике.

1909 г. во французской столице в честь столетнего юбилея со дня появления «Философии зоологии» открылся памятник учёному.

Жан Батист Ламарк, краткая биография которого будет нами рассмотрена, - первый ученый, создавший целостную теорию эволюции организмов. Однако ему принадлежит и целый ряд других открытий, менее известных. Знаете ли вы, какое важное понятие ввел в науку Жан Батист Ламарк? Биология - термин, который в 1802 году предложил именно этот ученый. Кроме того, он первый разделил царство животных на беспозвоночных и позвоночных. Предлагаем познакомиться с жизнью и достижениями такого известного ученого, как Жан Батист Ламарк. Краткая биография его даст вам общее представление об этом деятеле науки.

Происхождение, детские годы

Ж. Б. Ламарк (годы жизни - 1744-1829) появился на свет в родовом замке, расположенном в Пикардии (Франция). Его родители были среднего достатка дворянами. Они хотели видеть сына священником, поэтому определили Ламарка в иезуитскую школу. Судьба его после смерти отца изменилась. В возрасте 16 лет покинул школу и записался добровольцем в действующую армию Жан Батист Ламарк. Краткая биография нескольких его дальнейших лет жизни связана с военной карьерой.

Военная служба и занятия медициной

В годы он проявил большую храбрость в битве с пруссаками. Сам маршал произвел бывшего питомца иезуитского колледжа в офицеры. Однако военная карьера, блестяще начатая, равно как и духовная, Ламарка не привлекала. Будущий ученый решил выйти в отставку. Через некоторое время принялся изучать медицину в столице Франции Жан Батист Ламарк. Краткая биография его продолжается в Париже, где Ламарка особенно привлекали естественные науки, главным образом ботаника.

"Флора Франции"

Талантливый и трудолюбивый молодой ученый через несколько лет занятий создал большой труд в 3-х томах. Называлось сочинение "Флора Франции". В этой работе описано множество растений, а также имеется руководство, как определить их. Этот труд принес известность начинающему ученому, которым был в то время Жан Батист Ламарк. Биография Жана Батиста отмечена членством в Парижской академии наук. Оно было предоставлено ему за его достижения. В академии продолжил с успехом заниматься ботаникой Жан Батист Ламарк. Биография его, однако, изучением ее не ограничивается.

Жан Батист становится зоологом

Когда Жану Батисту было около 50 лет, в 1793 году, в корне изменилась его научная деятельность. Ламарк работал в Королевском ботаническом саду, который был преобразован в это время в Музей естественной истории. В музее не было свободных кафедр ботаники, поэтому ученому предложили заняться зоологией. Спустя 10 лет Ламарк стал таким же знатоком в этой сфере, каким был в изучении флоры.

Новые труды Батиста

В конце 18 века развитие науки подошло к ступени, когда большого развития достигли ботаника, физиология и химия. Во всей полноте эти дисциплины стали доступны только специалистам. Ламарк, пытаясь предотвратить грозящий науке распад на отдельные отрасли и сохранить связь, существующую между ними, создал ряд трудов. В них он дал обобщенный взгляд на геологию, биологию, химию, физику и т. д.

Первая из работ появилась в 1794 году. Она посвящена рассуждениям о природе энергии и материи. Этот труд называется "Исследование причин основных физических явлений, особенно касающихся горения". За ним последовала работа 1796 года "Опровержение пневматической теории...". В этих трудах, основанных в большей степени на философских рассуждениях, нежели на эмпирических данных, Жан Батист не выдвинул новых идей, кроме немногих ошибочных положений.

В 1802 году появилось еще одно сочинение, "Гидрогеология". Ламарк в этой работе представляет историю нашей планеты как серию затоплений океаном суши и дальнейших его отступлений. Рост континентов и отложение органогенных осадков происходит, как считает он, во время затоплений. Ламарк в этой книге предвосхитил методы фациального анализа, которыми пользуются современные ученые. Кроме того, он расширил временные рамки истории земли, которые считались в 18 веке достаточно узкими и ограничивались несколькими тысячами лет. Однако эта работа Жана Батиста, как и две предыдущие, не получила большой известности.

"Систематическая биология беспозвоночных"

Ламарк в 1800 году опубликовал новую книгу. Она получила название "Систематическая биология беспозвоночных". Ученый в ней подверг критике предложенную Линнеем систему классификации беспозвоночных. Он создал свою. Ламарк при написании этой работы пользовался богатой коллекцией, которую он собрал за 30 лет своей жизни. В данном труде он опирался не на одни лишь рассуждения, как обычно, но и на исследования и богатый фактический материал. Ламарк сделал главным критерием при проведении классификации гомологичность внутренних органов. Такой подход позволил ученому избежать множества ошибок, допущенных Линнеем, который относил к одной группе те или иные организмы лишь на основании внешней схожести, поэтому у этого ученого в общий систематический раздел попадали черви, моллюски и прочие.

"Философия зоологии"

К тому времени, как Ламарку минуло 60 лет, он знал все, что было изучено до него в области животных и растений. Теперь ученый поставил перед собой новую цель - написать книгу, где не просто описывались бы организмы, а объяснялись законы живой природы. Жан Батист в новом своем сочинении задумал показать, как возникли растения и животные, как они развивались и видоизменялись и как достигли нынешнего своего состояния. Ученый попытался доказать, что все они не созданы в современном их состоянии, а развивались под действием естественных законов природы. Другими словами, Ламарк стал создателем первой эволюционной теории. В этом отношении он был предшественником Дарвина (на фото ниже). В 1809 году ученый напечатал свой труд. Открытия Жана Батиста Ламарка изложены в книге "Философия зоологии". Несмотря на название, в ней говорится не только о животных, но и о живой природе в целом. В этом труде, таким образом, изложена эволюционная теория Жана Батиста Ламарка, благодаря которой он сегодня известен на весь мир.

Судьба теории Ламарка, смерть Жана Батиста

Нередко в истории науки бывало, что современники не признавали великих людей и созданные ими теории. Лишь спустя много лет они получали заслуженное признание. Не миновала эта участь и Жана Батиста. Эволюционная теория Жана Батиста Ламарка не была понята современниками. Одни ученые просто не обратили никакого внимания на его сочинение, а другие и вовсе посмеялись над ним. Ламарк, рассчитывая на поддержку, решил показать этот труд Наполеону. Однако император, который считался покровителем науки, публично высмеял Жана Батиста. Ламарк под конец жизни ослеп. В возрасте 85 лет, забытый всеми, умер Жан Батист Ламарк. Теория эволюции, оставленная им в наследие, сделала его имя бессмертным.

Суть теории Ламарка

В чем же заключается суть теории Ламарка? Ученый утверждал, что жизнь на нашей планете возникла естественным путем. Сначала появились простые организмы. Постепенно, с течением тысячелетий, они совершенствовались, изменялись до тех пор, пока не дошли до текущего состояния. Жан Батист доказывал, что от предков, непохожих на них и устроенных более примитивно, происходят все живые существа. В этом, безусловно, оказался прав Жан Батист Ламарк. Теория эволюции, предложенная им, тем не менее в некоторых отношениях не выдерживает критики.

Две причины развития органического мира

Отчего же виды растений и животных изменялись, развивались раньше и продолжают совершенствоваться и теперь? Ученый попробовал ответить и на этот вопрос. Однако при всей бесспорной гениальности Ламарк не смог правильно, материалистически объяснить это явление. Ученый утверждал, что развитие органического мира зависит от двух основных причин. Первая состоит в том, что животные и растения сами по себе стремятся улучшаться и изменяться. Таким образом, стремление к прогрессу является неотъемлемым внутренним свойством. Вторая причина - воздействие на них обстановки, в которой обитают организмы. Эта обстановка, иначе называемая жизненной средой, формируется из воздействия на растения и животных воздуха, почвы, влаги, тепла, света, пищи и т. д.

Влияние жизненной среды

Ученый полагал, что растения, а также низшие животные прямо и непосредственно меняются под действием окружающей среды. Они приобретают определенные свойства и форму. Например, выросшее на хорошей почве растение приобретает совершенно иной облик, чем такого же вида растение, которому досталась плохая земля. А выращенное в тени совсем не похоже на выращенное на свету. В свою очередь, животные тоже изменяются, однако это происходит несколько иначе. У них образуются под воздействием меняющейся среды новые привычки. Постоянно повторяясь, они развивают различные органы, упражняют их. Например, у постоянно живущего в лесу животного, которое вынуждено взбираться на деревья, появляются хватательные конечности. А у представителя фауны, вынужденного все время перемещаться на большие расстояния, появляются сильные ноги, вырастают копыта и др. В этом случае мы имеем дело не с прямым, а с косвенным воздействием окружающей среды, которое происходит через посредство привычек. Жан Батист, кроме того, считал, что те или иные признаки, которые организмы приобретают под влиянием среды, способны передаваться по наследству.

Признанные и непризнанные идеи Ламарка

Достижения науки сегодня позволяют утверждать, что не во всем была верна теория Жана Батиста Ламарка. Ученые не признают того, что в органическом мире имеется какое-то необъяснимое и таинственное стремление к совершенствованию. Через полвека Дарвин объяснил целесообразное строение растений и животных, а также то, каким образом они приспосабливаются к окружающей среде, несколько иначе. Он считал основной причиной эволюции естественный отбор. Однако современной биологией признается влияние на организмы условий окружающей среды, занимающее значительное место в теории Ламарка. Тем не менее передача по наследству признаков, приобретенных при жизни организма, отрицается. Наука считает, что новые признаки появляются под воздействием мутаций - изменений, которые происходят в половых клетках организмов.

Несмотря на это, заслуги Жана Батиста Ламарка велики. Он стал первым, кто создал теорию естественного развития всего органического мира. Жан Батист Ламарк, вклад в развитие биологии которого весьма внушителен, сегодня пользуется заслуженным признанием потомков.